В уходящем 2016 году полиция часто выступала ньюсмейкером по самым разным поводам – как позитивным, так и печальным, и даже трагическим…Вопросов накопилось много. Один из тех, что в наибольшей степени тревожил общество и журналистов, − отток кадров, около 100 полицейских в месяц. Кто-то ушел сам, утратив мотивацию к работе, кто-то – не пройдя аттестацию. Чтобы прояснить ситуацию, мы пообщались с начальником ГУНП в Днепропетровской области Игорем Репешко.
– Игорь Владимирович, как решается проблема кадрового голода сейчас?
– Мы пытаемся решить ее за счет сотрудников, которые были уволены по сокращению штатов при переходе из милиции в полицию. Они будут вновь приняты у нас на службу через полицейские комиссии. Тут мы имеем возможность без первичной профессиональной подготовки или при прохождении ее заочно закрыть кадровые вопросы, которые возникают у нас и в связи с имеющимся некомплектом, и в связи с реформированием оргструктуры полиции.
– В 2017 году курсанты университета внутренних дел завершат учебу досрочно, уже в марте. Возможно, они смогут закрыть «кадровые дыры»?
– Да, все они придут к нам, но этого не достаточно, чтобы качественно решить проблему некомплекта. Их нужно обучать. Когда нас выпускали при Союзе, говорили: а теперь забудь все, чему тебя учили, и начинай учиться заново. Так и сейчас. На мой взгляд, это основная проблема любой профессиональной сферы. Мне кажется, что выпускники университета, как в американской или европейской системе образования, должны выходить готовыми профессионалами. Сможем ли мы этого когда-то добиться?
– Если будет баланс между теорией и практикой, то да.
– Но ведь на Западе есть такая возможность. Выходят готовые специалисты. Когда говорят выпускник Оксфорда – это звучит.
– Да, это бренд…
– Вот и мне очень хотелось бы, чтоб и у нас был такой же бренд.
– И Вы готовы внести свою лепту?
– Конечно. Когда бываю в министерстве, поднимаю эту тему. Хочу, чтобы на профессиональную подготовку полиции обратили внимание. Кстати, недавно в МВД зашел интересный разговор на тему: когда криминогенная ситуация была в Украине наилучшей? Подняли статистику, и оказалось, что в 2008 году милиция Украины была одной из лучших на постсоветском пространстве. Это был пик качества работы.
– А чем знаменателен был этот период?
– Я тоже задал себе вопрос: отчего? Мне кажется, за счет кадров, за счет профессиональной подготовки, за счет системы наставничества мы и удерживали ситуацию тогда.
– И куда все это делось?
– Реалии поменялись. Сейчас совсем иная и криминогенная ситуация, и политическая обстановка, и война. А система образования осталась на том же уровне. Так же, как и законодательство, и работа общественных институтов в целом. Нужна адаптация.
– В январе 2016 года на улицы Днепра вышла патрульная полиция. В мае она стартовала в Кривом Роге. Изначально коммуникация между обществом и реформаторами была выстроена так, чтобы подчеркнуть разницу между старой полицией/милицией и новой полицией. Как складываются Ваши отношения с Управлением патрульной полиции?
– Мы взаимодействуем. Проводим совместные совещания и мероприятия. Организуем работу так, чтобы командиры рот и командиры батальонов патрульной полиции были закреплены за определенными территориями, где они вступают в диалог с нашими начальниками территориальных подразделений. Руководитель УПП ежедневно присылает мне информацию по проведенным мероприятиям для проведения сверки. Но с моей точки зрения, если бы мы были единым подразделением, под единым управлением, было бы более эффективно. Мы зачастую видим одни направления, которые требуют внимания, они сосредотачиваются на других секторах работы. Происходит распыление сил и средств. И это в какой-то степени влияет на нашу работу. Ведь изначально патрульная полиция задумывалась, как подразделение, которое максимально быстро и максимально эффективно реагирует на вызовы. Аналогичным по функциям был и наш экспериментальный патруль 102. Но его эффективность и скорость реагирования была в 2-3 раза выше, чем у нынешних патрульных. К сожалению, сегодня мы фиксируем заявления граждан о том, что вовремя не приезжают, что игнорируют, что не замечают… И бабушек через дорогу уже не переводят. Не успевают. И нам приходится параллельно придумывать новые виды реагирования – ГШР (групи швидкого реагування). Изначально мы и были их инициаторами, когда одними из первых внедрили в работу при полицейских участках. Получается, что теперь у нас уже два подразделения, которые должны быстро реагировать – патрульная полиция и ГШР при секторах реагирования.
– И как это выглядит на практике? Пошел сигнал – едут и патрульные, и ГШР, и следственно-оперативные группы…
– Если это необходимо. Наши ГШР имеют право принятия решений. У патрульных полицейских тоже есть определенные права.
– Возникают противоречия?
– Да, если бы все это было в одном кулаке, было бы эффективнее.
– Помимо секторов реагирования, к каким еще структурным изменениям привела Реформа?
– Начал функционировать Ситуационный центр. Появились диспетчерские, которые должны руководить патрулями. И тут проблема все та же – задержка с кадрами и обучением. А это новые структуры, которые необходимо, с моей точки зрения, обучать, обучать и обучать. Кроме того, должно быть соответствующее материально-техническое комплектование. И в этом должны участвовать и городские, и областные власти. Поскольку это подразделения, которые могут достаточно серьезно влиять на криминогенную и общую ситуацию в области.
– А что будет с ГАИ?
-Дорожно-патрульная служба. Сейчас госавтоинспекция вошла в управление превентивной деятельности и работает в режиме реагирования на дорожно-транспортные происшествия. Но мне кажется, что, все-таки, должно быть отдельное подразделение, которое занимается ситуацией на дорогах.
– В октябре Управление полиции в Днепропетровской области посетил министр А.Б. Аваков…
– Да, мы представили министру работу Ситуационного Центра, который использует новейшие технологии сбора и анализа информации для решения сложных задач, возникающих в процессе деятельности полиции. Надеемся на материально-техническую поддержку со стороны Министерства и помощь в стажировке наших аналитиков.
– Когда Вы начинали работу в должности начальника УВД в Днепропетровской области, большую ставку делали на общественность. Оправдали себя эти ожидания?
– Не оправдали. Сейчас остались лишь единицы тех, кто искренне старается помочь, сделать что-то, чтобы повлиять на работу полиции. Остальные огульно критикуют все и вся, без конструктива. Повторюсь. Основная проблема у нас – это профессиональная подготовка. Второе – это максимальное информирование со стороны населения о тех правонарушениях, которые происходят в городе и области. И здесь могло быть поле деятельности для общественности. Но, к сожалению, большая часть активистов, которые себя заявляли, имели лишь меркантильный интерес. Остались единичные проекты, которые можно реализовывать с тем активом, который у нас остался.
– Сейчас полиция развитых стран все активнее использует высокие технологии…
– Тут не так просто…Недавно, в день милиции, собирались ветераны, вспоминали этот праздник. Зашел разговор о новых подходах в работе милиции/полиции. Скажите, какие новые подходы могут быть в уголовном розыске?
– Но ведь преступники активно пользуются технологическими новинками…
– Конечно. Время течет, многое меняется. Появились телефоны, а с ними система отработки по телефонам, по адресам электронной почты. Но в любом случае осталась законодательная база. Остались наработанные веками, со времен создания полиции подходы, − агентурная работа, осмотр места происшествия и прочие моменты, от которых невозможно отказаться.
– А если не отказываться, а дополнять?
– Все технологии требуют вложения средств. Вернусь к часто подымаемому вопросу – камеры видеонаблюдения. Ведь во всем мире существует четкая технология размещения этих камер, отработка по секторам, отработка по дорогам, перекрытие выездов из города. Есть программы распознавания объектов, лиц, выявления скоплений людей, направлений их перемещения, оценки их плотности в стратегически важных местах. Есть соответствующие требования к самим камерам, разрешение на их установку и прочие технологические условия. Если мы не будем их выполнять, технологии не принесут успеха. Все говорят: а вы поставьте камеры! Их не просто так нужно поставить. Их нужно разместить в правильных местах, насытить определенными программными функциями и, более того, обеспечить максимальным количеством сотрудников, которые могут быстро реагировать. Недавно я столкнулся с идеей выводить камеры на участковых – с тем, чтобы, зная криминогенные зоны на локальных территориях, наблюдать, записывать и архивировать нужную информацию. Идея вполне жизнеспособна, она успешно реализована в некоторых странах на постсоветском пространстве. Нам необходимо лишь обеспечить ее законодательно. Я также видел, как это делается в Германии. Там мэрия набирает пенсионеров или волонтеров, которые следят за изображениями с камер. Они садятся и смотрят, где возникают проблемы и тут же информируют полицию. Недостаточно просто поставить камеру. Должен быть полный цикл – от правильной установки и качественного мониторинга до реагирования со стороны полиции.
Есть такое понятие «полицейское право». Как оно реализуется на Западе? Гражданское общество старается как можно меньше видеть полицейских рядом с собой. И только когда человек сам не может справиться с проблемой, он обращается к правоохранителям. Это правильный подход, потому что люди в погонах… Мы ведь не можем говорить о том, что нас любят, да?
– Вас боятся…
– Бояться и уважать должны. Другого отношения не нужно. При необходимости мы должны появляться и реагировать.
– В сентябре этого года мы все были потрясены расстрелом полицейских в Днепре. Какие выводы были сделаны по этой трагедии?
– По каждому резонансному происшествию и преступлению в стране мы собираем максимально полную информацию, делаем анализ и соответственно реагируем на местах. В данном случае мы, во-первых, создали несколько групп обучения наших сотрудников и патрульных по реагированию на такого типа вызовы. Как и во всех прочих ситуациях, здесь все зависит от профессиональной подготовки. Если бы патрульные действовали строго по инструкции, наверное, даже если бы что-то и произошло, то не столь трагически закончилось бы. Второе – мы отработали определенные сигналы, которые позволят нашим полицейским сообщить руководству о ситуациях типа «работа под контролем», либо «нахожусь в заложниках», либо «вооруженное нападение». Это сигналы, которые мгновенно распространяются по всем подразделениям полиции, и они реагируют. При этом обучение не сыграет должной роли до тех пор, пока не изменится менталитет. Пока каждый человек не станет европейцем, ничего у нас не поменяется…
– В каком смысле?
– Есть установленные правила, через которые европейцы перешагнуть не могут ни при каких обстоятельствах. И нам тоже нужно научиться выполнять такие золотые правила.
– Игорь Владимирович, какие преступления были наиболее «популярны» в 2016 году?
– Разбои и грабежи, то есть имущественные преступления, совершаемые на улицах. Существует огромная проблема уличной преступности, решить которую мы сможем, только взаимодействуя с Управлением патрульной полиции.
– Практически каждую неделю Вы проводите выездные приемы в районных центрах нашего региона. С чем к Вам обращаются люди?
– В основном, с жалобами. У нас так принято, к начальству обычно приходят жаловаться. Хотя в некоторых населенных пунктах приходят и с предложениями. Считают, что им нужна местная полиция, укомплектованная различными видами оружия. Такие меры гражданам необходимы, чтобы чувствовать себя в безопасности. За год слышал массу подобных предложений, но в конечном итоге все заканчивается, когда начинаем обсуждать вопросы обеспечения полицейских. Я считаю, что местным бюджетам сначала нужно приспособиться к нынешним реалиям в связи с увеличением минимальной заработной платы, в связи с инфляцией, а затем уже можно решать и организационные вопросы с полицией.
– Полицейским подняли зарплату?
– Да, сейчас около 10 тысяч получает и следователь, и оперативник. Но материальное обеспечение полицейского, на мой взгляд, должно быть не меньше тысячи долларов в месяц.
– Какие еще позитивные изменения произошли в полиции за текущий год?
– Резюмируя, могу назвать здесь и новый «Закон о национальной полиции», и новые подходы в работе полицейских, в том числе с использованием высоких технологий, и новые структурные подразделения. Позитив в том, что изменения, все-таки, происходят. И надежда на будущее, не смотря ни на что, есть.
– И в завершение нашей беседы. Что бы Вы хотели пожелать жителям региона накануне 2017 года?
– Стабильности! Это мое традиционное пожелание. А еще – счастливых дней в году, как можно больше, а проблем – как можно меньше!
Беседовала Мария Бутырина
